АРСЕН ВЕНГЕР
Футбольный тренер, 61 год, Лондон.
Я родился сразу после войны и, по идее, должен был ненавидеть немцев. Однако когда я пересек границу, то увидел, что в Германии люди ничем не отличаются от нас, они тоже просто хотят быть счастливыми. Я решил, что ненавидеть их очень глупо.
Я француз, но с большим немецким влиянием. Я это чувствую, даже когда смотрю футбол. Вообще, никогда не представлял, что буду всю жизнь жить только во Франции.
Я решил, что самое важное в жизни — иметь цель и стремиться к ней. Все остальное еще хуже.
Я мог бы быть политиком, это похоже на тренерскую работу: там тоже важны опыт, умение контролировать себя. В телевизионных дебатах проигрывает тот, кто начинает нервничать. Как только ты становишься агрессивным, ты проигрываешь. Это правило иногда работает и в спорте.
Футболисты получают не так много, как некоторые другие. То есть проблема не в них. Даже лучшие футболисты мира зарабатывают очень мало по сравнению с теми, кто получает действительно огромные деньги.
То, что футбол командная игра, делает ее великой. Выигрывать можно по-разному, но общекомандная работа всегда привлекала меня больше всего. Я не очень люблю теннис, но мне нравится Кубок Дэвиса, потому что это командный турнир. Я начинаю любить гольф, когда речь заходит о Кубке Райдера. Это странно, я знаю.
Я не против прагматизма, потому что хороший пас прагматичнее плохого. Вы считаете, что просто выбить мяч куда-нибудь — это прагматично, потому что временами случайно срабатывает?
Надо делать любое дело так, чтобы оно становилось искусством.
Какой смысл жить животной жизнью? Повседневная жизнь становится интересной именно тогда, когда мы стараемся превратить ее в искусство. И в футболе то же самое. Посмотрите на «Барселону».
После тридцати лет тренерской работы в любом случае становишься малость сумасшедшим. Ты живешь этим, ты думаешь об этом, выхода нет.
Когда ты голоден, тебе об этом говорит только твой живот. Когда ты голоден до побед, весь организм и вся твоя жизнь кричат тебе об этом.
Быть на вершине — все равно что принимать наркотики. После того как твое тело, твоя нервная система достигают пика, неизменно последует падение. Иначе быть не может.
Спорт — отличный урок. Каждую субботу новый экзамен, и если ты его не сдашь, все скажут, что ты идиот. Не знаю, правильно это или нет — это просто турокак.
Тренер должен жить как игрок. Если ты проведешь ночь невесть где, выпьешь лишнего и придешь на тренировку разобранным, это конец. Игроки очень требовательны.
В тренерской работе или с оптимизмом смотришь на человеческую природу, или становишься параноиком.
У меня нет друзей среди других тренеров. Потому что в футболе возникают ситуации, когда или ты или он, и всегда есть недоверие. Есть тренеры, которых я уважаю, но дружеских и полностью открытых отношений у нас быть не может.
Между мной и игроками есть дистанция, потому что я тренер. Но должно быть доверие, иначе я не смогу работать.
Я не пинаю двери раздевалок , кошек и даже спортивных журналистов.
Когда проигрываешь матч, думаешь обо всех тех семьях, которым ты испортил выходные. Это большой груз, большая ответственность. Иногда ее лучше просто игнорировать и быть немного эгоистичным, потому что, если все время об этом думать, быстро сойдешь с ума.
В ЮАР я разговорился с одним кенийцем. Он сказал, что в его стране все бредят «Манчестером» и «Арсеналом». Потом он сказал, что после одного из поражений «Арсенала» от «МЮ» его двоюродный брат покончил жизнь самоубийством. Я подумал, что он шутит, но это оказалось правдой.
Выигрывать трофеи для меня очень важно, но есть кое-что более сильное и глубокое: то, как мы играем и какой политики придерживаемся. Мы не выкачиваем деньги из владельца, и это уважают во всем мире.
Болельщикам «Тоттенхэма» наплевать, как и что мы делаем, им важно только обыграть нас. То же и с «Манчестер Юнайтед». Но среди тех, кто действительно любит футбол, «Арсенал» невероятно популярен.
Англия должна выбирать: или Премьер-лига нужна для того, чтобы готовить сильную английскую сборную, или Премьер-лига нужна для того, чтобы быть первой в мире. Сейчас мы где-то посередине. Это опасно.
В «Арсенале» мы создаем новый мир. Очень важно, чтобы наш путь уцелел — он необходим для молодых игроков, для их развития..
Футбольная команда — как красивая женщина. Если вы не напоминаете ей об этом, она забывает, что она красива.
Мы должны выиграть чемпионат. Я знаю, что это довольно неосторожное заявление, но что я могу еще сказать? Если я скажу, что мы можем прийти вторыми, люди подумают, что меня не интересует победа.
Одним из самых приятных людей, которых я когда-либо встречал, был Жилберту Сильва. Это не помешало ему выиграть чемпионат мира и кучу других наград. На поле он становился животным.
Мы породили монстра. Без всеобщего внимания Руни не может даже пописать на поле для гольфа. Это ненормально. Футболисты не монахи. Нужно понимать, что сейчас игроки живут под давлением, которого не было никогда.
Проблема СМИ в том , что они все время думают только о плохом. Проблема тренеров в том, что они все время думают только о хорошем.
Невозможно контролировать игроков в Лондоне. Остается только быть оптимистом.
Я до сих пор в футболе, потому что люблю по утрам вдохнуть запах свежей травы, пройтись по полю, снова почувствовать себя ребенком, который играет в мяч. Если бы пришлось все время сидеть в кабинете, я был бы другим. Мне нравится смотреть, как игрок прогрессирует, нравится планировать тренировки и видеть, как команда прибавляет. Когда я перестану наслаждаться тем, что выхожу на поле, я наверняка закончу, потому что в этом 90% моего удовольствия от футбола.
Я хочу сделать свою работу в «Арсенале» до конца. Я построил эту команду, я хочу добиться с ней успеха, и если я уйду, я обману собственные надежды. В общем, все просто.
Я не смогу всегда быть на вершине как тренер. Нужно много физических сил, некий животный инстинкт, чтобы делать эту работу. Постепенно это уходит, но ты компенсируешь потери опытом, тем, что глубже понимаешь проблемы, становишься мудрее в отношениях с игроками. Я все равно думаю, что останусь в футболе, возможно, как президент или кто-то еще.
Я не так крепок психологически, как Алекс Фергюсон. В 65 я точно найду себе какую-нибудь другую работу, если только не буду чувствовать себя так же, как сейчас.
Да, я боюсь жизни после футбола.
Читать полностью
