– Вы видели лицо президента РФПЛ Сергея Прядкина, когда он выходил из Дома футбола после заседания исполкома РФС, на котором был принят лимит "6+5"?
– Я хорошо отношусь к Сергею Геннадьевичу, зачем мне его лицо обсуждать? Наверное, он был расстроен. Уважаемый нами Сергей Степашин предложил РФС извиниться перед клубами за такую задержку с принятием лимита. Мы все понимаем, как неприятна эта ситуация. Но еще раз говорю: давайте говорить о футболе, а не о лимите. Что случилось – то случилось. Селекционная кампания, конечно, была затруднена. Из-за финансового fair play мы вынуждены были брать только бесплатных игроков, что серьезно сузило возможности нашей селекционной службы.
– Какова ваша позиция по этой проблеме? Надо отменить финансовый fair play?
– Моя позиция ни на что не влияет в данном случае. Я просто хочу начать общественную дискуссию.
– Объясните тогда, почему футбольные менеджеры во всех странах мирятся с этой ситуацией, а не пытаются, как вы говорите, организовать дискуссию?
– Такой клуб, как наш, никто и спрашивать не будет.
– А если лига возьмется?
– В еврокубках от нашей страны играют четыре-пять клубов. Многим командам это просто неинтересно. Невозможно представить, чтобы клуб со стадионом на 25 – 30 тысяч зрителей зарабатывал столько, чтобы содержать звезд. Считаю это ущемлением прав.
– Но ведь смысл fair play заключается не в вопросе убыточности или неубыточности, а в том, чтобы сократить разрыв между грандами и прочими клубами.
– Это не было основным вопросом. Основная цель в том, что клубы должны жить по средствам. То есть жить не за счет хозяев, а за счет болельщиков. А концепция по уменьшению разрыва между клубами не реализуется. Посмотрите: последняя команда английской премьер-лиги на телеправах заработала в прошлом году больше, чем все участники нашего чемпионата. Как мы можем находиться с ними в одной лодке?
– Может, тогда стоит как-то ранжировать финансовый fair play в зависимости от благосостояния лиг?
– Можно вводить поправочный коэффициент, но это искусственная мера.
– Андрей Аршавин приступил к тренировкам в другом краснодарском клубе. Он тоже был свободным агентом. Рассматривали его кандидатуру?
– Мне сложно судить об Андрее – я мало его видел. То, что это большой футболист, – факт. Но группа атаки у нас уже сформирована. Поэтому мы не искали игрока на эту позицию, не следили за Андреем. Но он своим именем даст много положительных эмоций болельщикам "Кубани". Посмотрим, как он себя покажет.
– Нельзя не спросить вас об эпопее с Романом Широковым. Можете сообщить подробности того, как он возвращался в "Спартак"? Может ли он вновь появиться в "Краснодаре"?
– Никаких скандальных подробностей – тут все очень просто. Он принадлежал "Спартаку", и мы были крайне ограничены в своих действиях. Более того, мы не предпринимали никаких шагов, потому что это некорректно. Если бы случилось так, что Роман не подошел бы красно-белым, тогда мы могли бы начать переговоры. А так даже никаких консультаций не проводили.
– Вопрос по одному из новичков: норвежский центральный защитник Стефан Страндберг приобретался в основу?
– Мы всех приобретаем в основу. В команде должна быть конкуренция.
– Сигурдссон, по вашим наблюдениям, напрягся, когда узнал о приобретении новичка на свою позицию?
– Наблюдаю за своей командой, но не до такой степени, чтобы определить, напрягся Сигурдссон или нет. С другой стороны, если мы купили футболиста, а оба центральных защитника не напряглись, значит, мы что-то не то сделали.
– Как дела у Жоаузинью? Что говорят врачи и сможет ли он вернуться на свой былой уровень?
– Жо получил очень серьезную травму. На его ногу футболисты даже боялись смотреть. Операция – постучу по дереву – прошла успешно. Хочу также поблагодарить наших специалистов по реабилитации. Когда я увидел, как ему вечером в номер приносили ванночки для контрастных ванн его травмированной ноги, поймал себя на мысли, что у нас просто сумасшедшая команда. Что касается сроков его восстановления, думаю, в середине августа мы сможем увидеть его в общей группе. А выйдет ли он на тот уровень, на котором был… сложно сказать, это футбол.
– А как обстоят дела с Артуром Енджейчиком, который также только вернулся после тяжелой травмы?
– Про Артура вообще надо сказать отдельно. Это такой позитивный человек, что должен быть в команде, даже если не играет. Он быстро восстановился, и уже сейчас тренер рассчитывает на него как на игрока основного состава.
– Два года назад "Краснодар" финишировал десятым, потом был пятым и третьим. Какие же цели ставятся на следующий сезон?
– Никогда цели не ставлю, хотя генеральный директор клуба Владимир Хашиг сказал на церемонии вручения бронзовых медалей, что мы хотим выйти в Лиге Европы из группы. Но это опять из области журналистской игры. Знаю пару клубов, которые в прошлом сезоне ставили высокие цели, но их не достигли.
Этот сезон будет для нас намного сложнее предыдущего – в этом я глубоко убежден. Во второй раз подряд такая нестабильная команда, как наша, вряд ли сумеет выступить на столь же хорошем уровне. Торбинскому и Смолову, которые позиционируются главным тренером как игроки основной обоймы, надо еще сыграться с новыми партнерами. Конкуренты между тем не дремлют, они усиливаются.
Лично для меня важнее итогового места, чтобы на команду ходили болельщики, чтобы их количество росло, чтобы они поддерживали клуб в разные периоды его существования. Так что насчет места скажу банальность: увидим в конце сезона. А на международной арене при нашем рейтинге мы рискуем снова попасть в отборочном раунде на сильный клуб, так что еще неизвестно, пройдем ли в групповой турнир Лиги чемпионов.
